Freeformat.extension

Репортаж с Озера косых лап, часть 1

Ассоциативная память порой причудлива. Мечтая о новом путешествии, которое теперь часто начинается у экрана компьютера, куда, подобно бассейну из старой задачки по арифметике, поток информации втекает из трубы Интернета, а потом за ненадобностью куда-то там вытекает, мы плаваем вдоль и поперек в этих виртуальных флюидах, напитываясь манящими ароматами Иного. Но бывает так, что внешние энергии так взбаламутят податливый толстый ил воспоминаний, что оттуда нет-нет да и всплывет, и покажется эдакое чудо морское, вытаращив полусонные глаза.

“Ведмедик клишоногий” – извещала конфетная обертка, иллюстрируя неважно пропечатанную пародию на легендарную четверку кисти художника Шишкина. Каким ветром занесло украинскую версию “Мишки косолапого” в мое нечерноземное детство, я уже не вспомню. Возможно, на правах дружбы медведей союзных республик. Но однажды протянутой ниточке было суждено размотаться до конца, и сейчас под нами плыла зелень камчатских сопок с белыми прожилками снежников, уходящий циклон потряхивал вертолет, а где-то уже совсем близко жили своей жизнью в ожидании встречи эти самые ведмедики.

Наша интернациональная группа насчитывала только двух отечественных туристов. Остальные невесть как начитавшиеся о заветной точке на карте, где русские медведи позируют прямо перед фотографами, а фотографы позируют прямо перед медведями, напряженно ожидали момента истины, тонкая стрелочка которой подрагивала между обещанным качеством услуг и стоимостью оплаченного тура. Еще утром, в ожидании летной погоды популярностью пользовалась шутка о том, что если все это выдумки и нам не встретится ни один медведь, кому-то придется надеть на себя шкуру и изображать медведя, а остальные будут фотографировать его в лучших ракурсах. Бедняги, они не представляли себе численность косолапой общины на квадратный метр Курильского озера.

Но начинать спектакль сразу с главных действующих лиц – манера скорее захудалой антрепризы, а не уважающего себя солидного культурного учреждения. Так чувствует себя неразборчивый театрал, попавший вместо спектакля миниатюр на четырехактную оперу Большого театра. В декорациях озера камчатская погода грандиозной увертюрой начинала свою игру неба, воды и света. Пылающий рассвет у Ильинского вулкана сменила нежная пастель розоватых облаков, медленно осевших в завесу тумана. Можно было утрамбовывать гигабайты карты памяти фотоаппарата, просто стоя на пороге домика. Каждый эпизод проявлялся в положенное время и перед своими собственными зрителями.

Хозяин сцены выплывал из тумана не торопясь, с чувством собственного достоинства не ниже солиста первого состава, в полной уверенности, что его заметят. Действительно, рабочий день заповедника начинался только с девяти часов, но самые нетерпеливые фотоохотники уже давно топтались вдоль ограждения. Наконец подошел инспектор Володя. Тонкая проволочка электрического забора опустилась, открывая путь в дебри парка Южнокамчатского периода.

Что испытывает человек, увидев матерого медведя рядом с собой? Об этом хорошо пофилософствовать, сидя вечером на веранде кордона, попивая чай на свежем воздухе на фоне засыпающего озера, вспоминая свои наиболее удачные фотокадры прошедшего дня, пока уже ленивое осознание тщетно пытается привести в порядок целый ворох самых разнообразных эмоций. А они таковы, что очень быстро попросят помолчать угрызения авторского самолюбия о том, что туры на Курильское озеро годами заточены под конвейерно-групповую фотосъемку. Ведь одного вида этого потрясающего животного абсолютно достаточно, чтобы раз и навсегда уяснить, кто здесь гость, а кто хозяин. Попробовал бы человек произвести такое же впечатление, просто встав посреди улицы…

Пока истребитель лососевых условно благодушен и занят своим простым медвежьим делом – добычей обеда, начинаем потихоньку изучать хозяйский характер. Нерестовая речка чуть мутновата, и ему приходится вносить импровизации в отработанный порядок действий. Выследить подходящую рыбу, оценить расстояние и скорость, дождаться момента, изловчиться и…

…тушка лохматого бегемота со скоростью реактивной торпеды вспорола воду и вынырнула с рыбиной в зубах.

По закону жанра, пока внимание зрителей привязано к главному герою, из-за кулис постепенно выдвигаются персонажи второго плана. Теперь понятно, где Шишкин подсмотрел свой бессмертный сюжет…

Суфлер, где мой текст?
- Ма-аам!   - Нуу…    - Ры-ыыбу…    - Таки мам или рыбу?

Если медвежата первого года жизни легко узнаваемы, то подростки, продолжающие на втором году держаться за мамину юбку, уже почти ростом с маму, и неопытным взглядом опознаются сложнее. Но тем интереснее наблюдать троих здоровенных увальней, плетущихся гуськом за маминым непререкаемым авторитетом. Совсем расстанутся они только в следующем году.

Кому наскучит бегать за рыбой в холодной воде, может отправиться попастись на соседние ягодники. С последующим распределением ролей “завтрак”, “турист” и “завтрак туриста” согласно штатному расписанию.

В это время сцены у воды в полном разгаре. Эффектные проходы, жесты, рев монологов и диалогов, и целая галерея разнообразнейших портретов.

В каждом “лице” – свой характер, личный опыт и накопленное понимание окружающего мира, годы судьбы – красивой или не очень, справедливой или жестокой. В каждом взгляде – глаза всех прошлых поколений, и в то же время собственная воля к жизни и вера в свое косолапое медвежье счастье.

Но вот в серых росчерках облаков медленно гаснет небо, и над озером опускается плотный сумеречный занавес длинного дня. Берег опустел, актеры разошлись, и на сегодня спектакль окончен. Но остается потрясенный зритель, прикоснувшийся к живому чуду. Секунды перетекают в минуты, все “браво” уже сказаны, тихо, про себя, так, чтобы не шелохнуть ни одну молекулу окружающего пространства. Уйти невозможно… еще, еще… на бис… уже не надеемся, но вдруг… В ответ тишина пустого берега. И вот тогда и происходит это самое знаменитое “и вдруг”.

Из дальних зарослей появляется одна точка, потом совсем маленькая другая, третья… обычно медвежат двое, реже трое. А вот это действительно редчайший случай. На вечернюю рыбалку мама ведет четверых малышей.

Они комично жмутся друг к другу на краешке галечного пляжа, и мохнатый ушастый комочек только вертит в разные стороны любопытными мордашками. Но в нем только три тихони. Четвертый медвежонок крупнее и активнее – понятно кому достаются лучшие кусочки. Неутомимо исследуя ближайшие квадратные метры на зуб и лапу, он демонстрирует несомненные лидерские качества, безропотно отданные ему на откуп тройкой менее решительных братишек, а может и сестренок.

Но возраст и страх открытого пространства, по-видимому, берут свое. Теперь весь букетик медвежат терпеливо дожидается, пока мамаша, не обращая никакого внимания, жует уже третью по счету рыбу, внося что-то явно медвежье в общепринятое понимание чувства родительского долга. Но не нам учить природу – силы нужны сначала для себя, потом для них. Поэтому и живы, и здоровы все пятеро.

Вначале робко, переминаясь, принюхиваясь и облизываясь, старший медвежонок издалека всем своим видом взывал к маминой благосклонности. Потом подошел, сначала тихо и вопросительно. Потом воклицательно вцепился в рыбий хвост. Учуяв зеленый свет, по одному начали подтягиваться и остальные, пока наконец вся урчащая пятерка не оставила от лосося ни косточки.

Солнце припекает вовсю, вулкан Ильинский синеет в сонном мареве. Ну что ж, сегодня будет неплохой денек. И поэтому очень важно правильно его провести, пока вокруг нет ни соседей, ни конкурентов. Чуткое ухо ловит шелест ленивой волны, аппетитный плеск рыбьих хвостов… да Кутх с ней, с рыбой, пусть поплавает…

Что тебе снится? Наверное, что-то приятное и очень простое. Солнце над теплым озером, нескончаемые косяки жирного лосося, плывущие прямо в лапы, бескрайние поля спелой жимолости и голубики, простор и блаженство… Тебе выпало родиться на вулкане, под пристальным взглядом человека. Здесь твой дом, твой вдвойне хрупкий мир. Мир тебе, косолапый. И пусть тебе приснятся самые чудесные, самые медвежьи сны.

Закончить этот рассказ не представляется возможным, он бесконечен, как цепочка следов на берегах Озера косых лап. Его можно только прервать на время наступающей зимы, когда снег укроет берлоги. А потом снова придет весна, появятся новые медвежата, в реки пойдет на нерест рыба, и все повторится сначала.

Я догадываюсь, что не хочется расставаться, и о том, что для некоторой части почтенной аудитории вопрос “как это все было снято?” уже сгустился в воздухе. Ведь каждый сюжет совершенно неповторим и уникален. Решено, мы идем за кулисы!

Репортаж с Озера косых лап, часть 2