Мы из будущего
Зеленый простор поля, трава выше колен, цветы и птицы, словно где-нибудь в Рязанской области, словно и не было тысяч километров воздушного моста. К реальности возвращает невесть откуда дующий, безошибочно узнаваемый морской ветер и он. Страж. Чуть поодаль – еще один. Стой, кто идет? Все верно – рядом государственная граница. Подождите, какой сейчас год?
Молчаливые стволы танковых орудий до сих пор направлены в сторону предполагаемого противника, то есть в сторону моря. А море здесь везде – мы же на острове. И проходя вдоль чудесной линии прибоя, скользя взглядом по рельефу скал, камней и водопадов, мы будем беспечно идти под прицелом береговой линии обороны, пока она не заявит о себе такой вот встречей посреди зеленого поля. Это машина времени, точно настроенная на узкий и конкретный его отрезок, и от этого простая и непобедимая своей единственной оставшейся силой памяти.
Можно продолжить свой путь дальше вдоль берега бухты Касатка, наслаждаясь прекрасным видом залива и отражениями неба и скал в зеркале воды, улыбаясь причудам народного лексикона, наградившего приметную скалу прозвищем Чёртовка за ненасытную до аварий, крутую на подъеме и опасную на спуске объездную дорогу, проходящую прямо за ней. Можно и не читать учебники истории, лаконично сообщающие о том, что 26 ноября 1941 года отсюда вышла японская авианосная эскадра для удара по Перл-Харбору. Но в самом воздухе бухты, внезапно сгустившемся у этой скалы, будет что-то не так. Что-то заставит замедлить шаг и вглядеться пристальнее в этот природный памятник. Только природа не умеет прорубать в нем ни таких окон, ни таких дверей.
Это действительно памятник, создававшийся для созерцания и восхищения, но достроенный войной для ее личного удобства. Сотнями рук японцев, корейцев, китайцев – армии и населения, согнанного на строительные работы – она вгрызалась в эти скалы. Склады, базы, хранилища боеприпасов, сети подземных коммуникаций, грот с четырехметровым потолком, оборудованный под госпиталь – все вырублено каменным письмом и отослано по самому точному адресу – в будущее.
Скальный мыс буквально пронизан ходами и тоннелями, соединенными между собой по внешней кромке берега когда-то приличной дорогой, а сейчас осыпавшейся от времени и штормов. Остается только осторожно карабкаться по сыпучим камням, с сердцем, замирающим при мысли о том, что еще может поджидать в этом каменном городе, где понятно, что гостей допустят в лучшем случае только в тамбур.
Оно поджидает, как всегда, внезапно, когда останавливаешься, как вкопанный, застыв на полушаге. Сотни, тысячи стреляных гильз от японского крупнокалиберного пулемета вросли, вплавились в красоту этих скал. Куда летели, где разорвались эти пули? Спустя больше чем полвека здесь невозможно пройти без мороза по коже, как будто чья-то невидимая рука мягко остановила стрелки лет на сороковых, которые смотрят сейчас не глазами киноактеров в гриме и костюмах на фоне декораций, а грудами израненной земли прямо под твоими ногами.
В этих камнях растворились снаряды, пули и наши ровесники. Им не нужно разыскивать друг друга в Одноклассниках, они все рядом, весь выпуск. Почти осязаемый воздух пропитан незримым присутствием, они спрашивают, но о чем мы расскажем им из своего будущего? О полетах в космос? Об Интернете? О ядерном оружии? О последней серии фильма «Звездные войны»? О том, что битва за эту землю еще не завершена, и в песке пляжа мирно лежат рядышком лишь принесенные морем пустые бутылки из-под напитков таких же разных, как русские и японцы.
Земля и море не воюют без неба. Старая взлетная полоса аэродрома «Буревестник» до сих пор надежна, как и ее четырехколесный собрат по сборке, да и современная воздушная трасса Итуруп-Сахалин находится совсем рядом, но в непривычно долгой тишине для единственного на весь остров лётного поля снова рождаются тревожные мысли. Тогда и выяснится, что обе бетонки обязаны своим местоположением не снисходительному к выдаче гуманной погоды Охотоморскому побережью, а туманному тихоокеанскому, витиевато поминаемому населением обоих островов за столь же туманное расписание пассажирских авиарейсов. Но старая полоса, построенная по точному расчету, не знает о том, что появится десятилетия спустя. В тумане аэродром сложно обнаружить, а камикадзе взлетали с него без обратного билета. Теперь на зеленом поле ржавеют «бывшие». Чьи бы они ни были – советские, немецкие, японские… штурмовики, бомбардировщики, истребители…
Мы проснемся прекрасным утром и соберем рюкзак в новое путешествие. Мы проедем, пролетим, пройдем, и выйдя на этот пляж, подставим лицо ветру и небу. Впереди весь день, целый день и целая жизнь, которая, может быть, когда-нибудь закончится, но никогда не сможет оборваться. Мы верим в это. Мы из будущего.
5 мая 2012 г.
